-Мне было 52 года, когда я перенесла тяжелую операцию на позвоночник, была грыжа. Врачи говорили, что я даже не буду ходить. После операции у меня началась депрессия, неконтролируемые приступы слез. Часто я просто сидела, уставившись в одну точку, и ни на что не реагировала. У нас есть семейный невропатолог Ким Игорь Тхяунович, он сказал мне, что лекарства не так эффективны, как любимое дело. Нужно найти что-то вдохновляющее, что помогало бы забыть о болезнях. Я начала заниматься в центре Бубновского, муж с сыном меня водили, и параллельно думала, какое бы мне выбрать увлечение. За два года я постепенно встала на ноги и могла уже без посторонней помощи передвигаться по городу. Это было около 15 лет назад, тогда не было так много школ живописи, как сейчас. Но я нашла небольшую студию недалеко от дома и стала заниматься. К тому времени мне уже дали инвалидность, я даже не доработала до пенсии. Мы рисовали карандашом, учились рисовать гуашью, все на начальном уровне, как школьники. В свои 54 я была самой старшей ученицей, но это меня не смущало. И тут у меня появился еще один повод для стресса – пришлось ухаживать за полностью лежачей мамой. Занятия прервались, я практически не выходила из дома. Это был очень тяжелый период в моей жизни. Через какое-то время маму забрала сестра, а я снова пошла к своему невропатологу и получила те же рекомендации. Что же делать, где найти стимул для полноценной жизни? Я отправилась в консерваторию имени Курмангазы, там есть школа-студия для всех желающих учиться музыке, и отдельно класс живописи факультативом. Я прошла прослушивание, оказалось, что у меня есть музыкальный слух! Тогда я купила саксофон и занялась музыкой с нуля. Все как положено –изучение нотной грамоты, сольфеджио и даже хор! Два года я постигала азы музыки, сейчас могу сыграть на саксофоне Besame mucho или «Камажай». Но в процессе обучения я поняла, что мое призвание все-таки не музыка, а живопись! На факультативных занятиях мы уже писали акварелью и делали несложные батики. И тут окончание программы! Я вышла из Современной школы искусств при консерватории еще не художником, но желание им стать полностью меня захватило! Следующие два года я ходила на курсы при галерее Arvest. Мы рисовали под руководством преподавателя натюрморты. А потом оказалось, что дома я это повторить не могу, потому что не знаю теории. Очередной тупик! Меня спас случай. В галерее «Вернисаж» была выставка, я смотрела работы детей и удивлялась, насколько грамотно и выразительно они выглядели! Пообщалась с преподавателем, им оказалась Анна Петракова. Записалась к ней на курсы. И тут меня ждал приятный сюрприз – целая теоретическая программа. Было и цветоведение, и перспектива, всю теоретическую базу я оформила в альбом с файлами, чтобы пользоваться дома. Мы проходили портрет, начали писать маслом. Мне было так страшно! Никогда раньше не брала в руки масляных красок! Но Аня была настойчива и очень профессионально подошла к обучению. Мне так понравилось писать мастихином – быстро, красиво, ярко! Я теперь все могу! Я так счастлива, что могу сама выйти в сад, поставить этюдник и написать пейзаж! Хоть на пленэре, хоть по фотографии!

– А что по поводу нервных срывов? Вы как-то и о болезнях уже не упоминаете?

– Да я и забыла к тому времени, увлекшись живописью, что у меня спина болела и ноги не ходили! Депрессию вообще сейчас вспоминаю как страшный сон. Музыка повлияла на меня колоссально, стрессов не было еще с поры саксофона. А живопись дает мне такое стойкое стабильное чувство свободы и уверенности, я просто порхаю! Я забываю, сколько мне лет, а мне скоро исполнится 70, удивляюсь, когда мне уступают место в транспорте. Муж тоже очень удивляется, видя меня в мастерской, он никогда не думал, что у меня есть способности к живописи. Не могу сказать, что все болезни полностью отступили, весной лежала в больнице с шейным остеохондрозом. Были сильнейшие головные боли до потери сознания. Но я выкарабкалась! Снова пошла на тренажеры к Бубновскому, тренирую свой мышечный корсет. Если я буду заниматься физически, мышцы подтянутся, а значит, и сосуды и нервы придут в порядок. Но даже в самое тяжелое время я потихоньку вставала, брала карандаш, тонированную бумагу, и рисовала, рисовала! Это мое спасение, я знаю, что смогу победить болезнь!

– Вы говорили, что еще и английский учите?

– Да, это уже в последнее время сын мне поставил программу на телефон, по 15 минут в день я занимаюсь. Дети далеко, один в Америке, другой в Австралии, а я совсем не знаю языка, если ехать в гости. Потихоньку осваиваю. И хожу по три километра в день, чтоб не расслабляться. Мой день заполнен до краев - мы живем в частном доме, я рисую, гуляю, занимаюсь языком. Скучать и болеть мне совершенно некогда!

Ольга АКСЮТИНА
Источник: «Вечерний Алматы»