Количество уехавших в 2018 году – 29 тысяч мигрантов – с лихвой покрывается естественным приростом в 260 тысяч человек, отмечают эксперты дискуссионного клуба КИПР. Вопрос в другом: что теряет страна вследствие миграционных процессов? Ведь, согласно данным исследования McKinsey Global Institute (MGI), международные мигранты составляют всего 3,4% от населения мира, однако их вклад в глобальный ВВП достигает порядка 10%. Вклад иммигрантов в ВВП США составил около 2 трлн долларов в год, Германии – более 550 млрд долларов.

Среди уезжающих из Казахстана доля лиц с высшим образованием составляет около трети. Из въезжающих окончил вуз только каждый шестой.

Около 70% эмигрировавших – в активном трудоспособном возрасте, четверть переселенцев – молодые люди в возрасте до 29 лет, – говорит политолог Ирина Черных. – Один из самых массовых видов миграции – образовательный. В вузах России, по данным Росстата, обучаются 64 тысячи казахстанцев. Формально многие из них все еще остаются гражданами Казахстана, но часто мы имеем дело с отложенной эмиграцией, когда дети получают образование в России, трудоустраиваются там, принимают российское гражданство и забирают к себе родителей.

У выпускников казахстанских вузов перспективы не столь определенные, отмечает политолог, член общественного совета Алматы Марат Шибутов. По его данным, в прошлом году в Казахстане получили высшее образование 83 тысячи человек. Им торжественно вручили дипломы, отметили это радостное событие – и что же дальше? До конца года трудоустроиться сумели только 29 тысяч выпускников. Из них на работу по полученной в вузе специальности вышли 8 000, или каждый десятый. Что это значит? Пора забыть миф о Казахстане как государстве, где найдется работа для всех. Отныне наша республика – страна трудоизбыточная.

Казахстан ранее считался рынком трудовой миграции, и это было оправдано до определенного времени, пока шел бурный экономический рост, – говорит Марат Шибутов. – Однако после кризиса 2008 года происходит процесс трансформации рынка труда: идет снижение прироста рабочих мест, образуется единый рынок труда ЕЭП, безвизовый выезд в Южную Корею привел к появлению в этой стране 12 тысяч нелегальных работников из Казахстана.

Но в основном казахстанские гастарбайтеры едут на заработки, конечно, в Россию. Официальная статистика тут не помощник, поскольку гражданство уезжающие могут и не менять, однако в РФ постоянно живут и работают не менее 100 тысяч казахстанцев. Масштаб явления, считает Шибутов, проще оценить по резко возросшему количеству денежных переводов, приходящим в Казахстан из Российской Федерации и Южной Кореи.

Сама по себе миграция населения – нормальный, естественный процесс, отмечают эксперты. Государства конкурируют между собой за лучшие кадры. Но в каждого выезжающего были инвестированы определенные ресурсы, он имеет значительный экономический потенциал как работник, потребитель, плательщик налогов, защитник страны и так далее. В итоге все это складывается в солидную сумму убытка. Считается, например, что экономические потери России от эмиграции в 2000–2017 годах стоили стране более 27 трлн рублей. Но как оценить потери Казахстана?

Процессы миграции происходят не в ущерб самому важному демографическому показателю – конечной численности населения, – считает социолог, координатор проектов общественного фонда «Центр социальных и политических исследований «Стратегия» Ольга Симакова. – Но возникает вопрос: тот ли это показатель? На какой показатель надо ориентироваться, чтобы делать выводы относительно рисков эмиграции? Тревожный индикатор благополучия общества – то, что каждый третий из тех, кто хотел бы эмигрировать из страны, испытывает неуверенность в будущем своей семьи.

Автор: Александр КАМИНСКИЙ
Источник: Экспресс-К