Казахское великодушие

Профессор международных отношений Рональд Уайли Брус впервые посетил Казахстан в 1991 году в качестве туриста. И уже через три года переехал в нашу страну с семьей для работы в международной неправительственной организации Resource Exchange International (REI, Inc.). Брусы жили в Казахстане до 2010 года, затем на несколько лет вернулись в Америку, а в 2019-м опять прибыли в республику. Сегодня Рональд Уайли преподает в Казахстанско-Американском свободном университете в Усть-Каменогорске. Студентов он обучает на казахском языке. Помимо этого профессор продолжает работу в REI, Inc. в качестве директора по Центральной Азии.

Рональд вырос на ферме на юге Колорадо. Со своей женой Джанин он познакомился во время учебы в университете. Сейчас у них четверо взрослых детей и четырехлетний внук.

Мы всегда старались жить, следуя мудрым словам «кому много дано, с того много и спросится», – делится профессор. – Поэтому решили, что можем передать что-то из наших знаний и опыта народу Казахстана через образование и гуманитарную деятельность, чтобы помочь этой молодой независимой стране полностью раскрыть свой потенциал.

Рон Уайли. 175-летие Абая Кунанбаева.

Рональд рассказывает, что начал изучать казахский язык еще в 1994 году. Они с женой тогда были аспирантами Академии наук РК. Центр подготовки научных кадров организовал для них обучение языку в Государственном университете им. Абая. По словам собеседника, им с супругой это было необходимо, чтобы работать с местными аграриями, которые в основном живут в аулах и говорят на казахском языке.

Первые три слова на казахском я запомнил благодаря гостеприимству местных жителей: нас постоянно приглашали на застолья и вечеринки. Поэтому мне пришлось научиться говорить «болдым», «тойдым» и «рақмет», – говорит Рональд.

Он вспоминает, что сначала было трудно найти в Алматы людей, с которыми можно было попрактиковаться в казахском. Казалось, многие люди, знавшие язык, стеснялись делать это публично. Но ему повезло: он встретил нескольких студентов, которые были рады помочь иностранцу. И пока Рональд учился, он вел все разговоры исключительно на языке Абая. И это при том, что по натуре он интроверт и был бы счастлив оставаться дома и изучать язык по книгам, исключив любые внешние контакты. Но Рональд понимал, что такой подход никогда не позволит ему в полной мере овладеть языком. Пришлось заставить себя общаться с людьми.

Однажды наша учительница Багила апай познакомила нас со своими друзьями и родственниками в Узынагаше, – вспоминает Рональд. – Сделала она это для того, чтобы у нас появилась возможность на несколько недель погрузиться в языковую среду. Мы жили, постоянно общаясь на казахском и расширяя словарный запас. А когда пришло время уезжать, эти люди сказали нам: «Ваши родственники далеко, в Америке, а в Казахстане у вас никого нет. С этого момента мы ваши родственники, а вы часть нашей семьи!». Это было очень трогательно! И вот уже почти 25 лет мы поддерживаем близкие отношения с этой замечательной семьей. Они помогали нам с казахским языком, мы им – с английским.

Рон Уайли с семьей в Нур-Султанне

Собеседник вспоминает, что, когда заходил в магазины и разговаривал с людьми по-казахски, те, видимо, не веря своим ушам, отвечали ему по-русски:

Я тогда спрашивал: «Почему вы отвечаете мне по-русски, ведь я задал вам вопрос на казахском?». Тут люди, наконец, осознавали, что перед ними стоит американец, который говорит на их родном языке. Был еще один забавный случай. Однажды мы с женой зашли в магазин, в котором две продавщицы разговаривали друг с другом по-казахски, но при этом были светловолосыми и голубоглазыми. Мы спросили их о происхождении. Они оказались сестрами-немками, выросшими в казахской деревне, поэтому в семье они говорили на казахском языке. И вот мы вчетвером – две немецкие девушки, моя жена и я – разговариваем друг с другом по-казахски. И тут в магазин заходит мужчина-казах. Увидев нас, он застыл на месте. У него отвисла челюсть. А потом он начал благодарить всех нас за то, что мы говорим по-казахски! А моя любимая история – о том, как однажды вечером мне позвонил бывший хозяин квартиры, которую мы снимали. Я объяснил, что человек, который покупал это жилье, теперь сдает его нам. Звонивший начал задавать мне вопросы о том, кто я и откуда. Я сказал, что из Америки, а он воскликнул: «Правда? Я не знал, что в Америке есть казахи!». Мы поговорили еще минут 15 или 20.

Рональд оценивает свой уровень владения казахским языком как «рабочий». Он понимает большую часть того, что слышит, и может ясно выразить мысль. Считая, что нет предела совершенству, он продолжает улучшать свою речь, чтение и письмо.

За время обучения с Багилой апай я использовал несколько разных учебников казахского языка, – отмечает собеседник. – В основном мы использовали пособие профессора Оралбаевой, которое на самом деле является учебником для русскоязычных, изучающих казахский язык. Каждый вечер преподаватель давала мне много домашних заданий. У меня есть два словаря, которыми я пользуюсь до сих пор: англо-казахский словарь, изданный издательством «Мектеп» в Алматы в 1974 году, и казахско-английский словарь, составленный доктором Карлом Криппесом и опубликованный в США издательством Dunwoody Press в 1994-м. Кроме того, я нашел копию «Фразеологического словаря казахского языка» академика Кенесбаева, которым пользовался годами, особенно для написания своих диссертационных исследований. Казахский язык для меня не так сложен, как русский. Русский я изучаю в свободное от учебы время в течение почти 30 лет.

Рон Уайли в качестве приглашенного лектора

Секрет изучения языка Рональду открыл много лет назад знакомый лингвист. Он сказал: «Если вы хотите выучить язык, вам придется сделать миллион ошибок». Рональд старается помнить об этом и продолжает говорить, несмотря на возможные ошибки в речи.

Но знаете, что в первую очередь помогло мне выучить язык? – спрашивает профессор. – Самым важным было великодушие людей, которые были терпеливы ко мне, поддерживали, иногда смеялись над моими ошибками вместе со мной, а иногда нет. Это мой главный секрет изучения языка: заведите дружеские отношения с добрыми, терпеливыми людьми, которые заинтересованы в том, чтобы помочь вам учиться. В конце концов, это именно то, для чего нужно изучать язык… Чтобы заводить друзей! Открою вам еще один секрет. Есть казахская пословица, которую я выучил много лет назад: «Жеті жүрттің тілін біл, жеті түрлі білім біл». Я перевожу ее так: «Если ты знаешь семь разных языков, ты будешь знать семь разных мировоззрений». Выучить язык – значит изучить культуру людей и их мировоззрение. И в процессе ваше собственное мировоззрение несколько изменится. Будьте готовы принять эти перемены и нового человека, которым вы станете. И последний секрет – никогда не говорите: «Я не могу!». Научитесь говорить: «Я не могу… пока!». Например: «Я пока не говорю по-русски». Просто добавьте это маленькое слово, и оно поменяет вашу точку зрения.

Рон Уайли с казахстанскими друзьями

Рональд считает, что главная проблема в изучении государственного языка в том, что у людей много дел и мало свободного времени. Свои ресурсы они тратят на то, чтобы заработать на жизнь и позаботиться о семье. Поэтому, даже если у них есть желание выучить язык, все жизненные вызовы и их трудности подавляют его. Решение профессор видит в том, чтобы зажечь в людях желание стать полноценными и успешными членами будущего Казахстана. Нужно мотивировать людей на преодоление трудностей и сделать трехъязычное обучение частью их повседневной реальности.

Даже будучи гостем в этой стране, я понимаю, что моя жизнь была бы лучше и более наполненной новыми отношениями, если бы я мог свободно говорить на трех языках: казахском, русском и английском. И это моя цель! – делится планами Рональд. – Сейчас я встречаю гораздо больше людей, использующих казахский в повседневной жизни, чем когда я только приехал сюда. И гораздо больше людей говорят по-английски наряду с русским. 30 лет назад мой первый учитель русского в Москве говорил: «Учиться никогда не поздно!». Мне почти 65 лет, и я не перестал изучать языки! Не сдавайтесь, если вы еще не говорите по-казахски. Все получится, главное – захотеть.

Стратегическая важность

Профессор и заведующий кафедрой казахского языка и тюркских исследований в «Назарбаев Университете» в Нур-Султане Юлай Шамильоглу живет в Казахстане с 2017 года. Но изучать казахский он начал задолго до переезда.

Юлай Шамильоглу родился в 1958 году в Нью-Йорке. Его родители по происхождению – казанские татары. Поэтому татарский – это его первый язык, а английский он выучил благодаря телевизору.

Юлай Шамильоглу

Я не могу точно сказать, когда я заинтересовался изучением других языков, в том числе тюркских, – говорит Юлай. – Помню, что, когда учился в старшей школе, написал письмо в университет Индианы, чтобы купить книгу по татарской грамматике. Кроме того, пару раз мы с родителями ездили летом в Турцию. Так я все больше и больше узнавал турецкий язык. Затем благодаря череде случайностей я начал изучать турецкий в Колумбийском университете. Один из моих преподавателей был очень уважаемым ученым-тюркологом, благодаря ему я глубже заинтересовался не только турецким языком, но и историей Евразии. Я увлекся тюркскими языками и много времени посвящал самообразованию. В 1980-х работал в университете Индианы, где преподавал азербайджанский, уйгурский и узбекский языки. В 1989-м перешел в университет Висконсина, а в 2017-м вышел на пенсию.

Юлай рассказывает, что познакомился с казахским языком благодаря Иштвану Конгур Мандоки – знаменитому венгерскому тюркологу и его жене. Они были первыми, с кем он начал говорить по-казахски. Профессор вспоминает, что, когда перешел работать в университет Висконсина, в вузе стали организовывать летние курсы по тюркским языкам, на которые приглашали преподавателей казахского. Иштван Конгур Мандоки объяснил ему некоторые особенности казахской орфографии, которые он не мог понять.

После распада СССР Казахстан обрел независимость, и страна начала заключать различные международные договоры, одним из которых стало соглашение о передаче ядерного арсенала России. Госдепартамент США в 1992 году пригласил Юлая в качестве эксперта по тюркским языкам для верификации казахской версии этого документа. Это было крайне ответственное задание, над которым пришлось потрудиться.

– В то время я преподавал узбекский язык в университете Висконсин-Мэдисон, – делится собеседник. – Помню, тогда я сказал, что казахский язык важен стратегически, и мы стали нанимать преподавателей по казахскому. В какой-то момент я и сам стал его преподавать. До этого мне больше приходилось иметь дело с письменным казахским, а преподавание дало мне возможность почувствовать себя увереннее в разговорной речи. Я все чаще стал приезжать в Казахстан. Первая поездка состоялась в 1990 году. В 2000-х я приезжал с лекциями в Уральск, был в ЕНУ им. Гумилева, в КазНУ. В 2010-м консультировал своих казахстанских коллег по новому проекту – созданию «Назарбаев Университета». Часто приезжал на различные конференции, и наконец, в 2016 году получил приглашение работать в этом вузе.

Когда Юлай был еще студентом, у него появился доступ к различным ресурсам по тюркологии. Но в то время еще не было хороших русско-казахских и казахско-русских словарей. Не было и учебных пособий по переводу с казахского на английский и с английского на казахский. Из-за отсутствия нужных словарей ему приходилось использовать… каракалпакско-русский словарь. Но самой большой проблемой было отсутствие языковой среды. Почувствовать себя увереннее в разговорном казахском Юлаю помогли частые поездки в Казахстан и беседы с местными жителями. А читать на казахском языке он научился раньше, чем говорить, так как тюркологи могут читать на многих языках, даже если не говорят на них.

Я знаю много языков: европейские, языки Ближнего Востока, тюркские, – говорит собеседник. – И считаю, что казахский не настолько сложный, особенно если вы владеете турецким и татарским. Читать нетрудно, но произношение может вызывать сложности.

По словам Юлая, письменный казахский отличает от, например, узбекского, туркменского, кыргызского, азербайджанского, татарского и турецкого синтаксис. Он немного другой и схож с языком устных литературных произведений – дастанов. Профессор не знает точно, появилась ли эта особенность в результате влияния интеллигенции Алаш Орды или это случилось раньше. Еще одна сложность в изучении казахского языка заключается в том, что подлежащее и сказуемое могут быть отделены друг от друга другими частями речи, что иногда может быть трудным для тех, кто только начинает изучение.

Юлай считает, что при изучении государственного языка люди не должны забывать об исторических предпосылках. Казахстан – страна, которая была частью СССР, а ранее – Российской империи.

И мы видим похожую ситуацию в Южной Азии – возьмите, например, Гонконг, который был колонией Великобритании, – говорит профессор. – Там английский до сих пор считается престижным, чем местный язык. Здесь когда-то престиж казахского языка был меньше, чем престиж русского. Абай в свое время говорил о том, что нужно учить русский язык. Поэтому то, что происходит сейчас, – это отголоски ситуации, которая сложилась в XX веке. Но я вижу, что все меняется в лучшую сторону: сейчас в Алматы и Нур-Султане мы все чаще слышим на улицах казахскую речь. И мне есть с чем сравнивать – я был здесь в 90-х и работаю в Казахстане сейчас. Думаю, что уже через поколение ситуация с казахским языком улучшится.

Собственный стиль

Эмбер Ора вместе с семьей переехала в Казахстан летом 2020 года. Она и ее муж – дипломаты, работающие в посольстве США в Нур-Султане. Эмбер – атташе по вопросам культуры и образования. Она считает, что трудится на одной из лучших должностей, поскольку ее команда способствует образовательному и культурному обмену, предлагая множество отличных программ и возможностей для казахстанцев.

Эмбер уже говорила по-русски, когда решила выучить казахский язык. Ее муж выучил язык Абая, когда был волонтером Корпуса мира в Казахстане. Эмбер рассказывает, что была очарована звучанием и ритмом тюркского языка.

Эмбер Ора

Я учила казахский язык в Соединенных Штатах, готовясь к нынешней работе, – делится воспоминаниями собеседница. – Государственный департамент и правительство США высоко ценят знание иностранных языков и обучают американских дипломатов языкам, на которых говорят в странах, куда их назначили. И казахский, и русский считаются сложными языками, поэтому продолжительность языкового курса составляет 44 недели. Спустя 44 недели и полгода проживания в Казахстане я продолжаю учиться.

В основном Эмбер использует казахский во время рабочих встреч. Ее очень удивляет многоязычие в нашей стране. Она рассказывает, что регулярно участвует во встречах, на которых присутствуют носители казахского, английского и русского языков.

Мы хотим, чтобы беседы и встречи были максимально инклюзивными, поэтому часто используется устный перевод, – говорит дипломат. – Когда я хожу по магазинам или общественным местам, то чаще всего люди говорят со мной по-русски, но, если я слышу, что кто-то говорит по-казахски, я обращаюсь к ним по-казахски. Я бы сказала, что сейчас мое восприятие языка на слух намного сильнее, чем мои разговорные способности. Я считаю, что это испытывают большинство людей, изучающих иностранные языки, особенно до того, как они серьезно погрузятся в изучение языка или культуры. Так как я прожила несколько лет в России, некоторые русские фразы приходят в голову быстрее, чем казахские, но отдельные выражения слетают с языка на казахском, например, такие: «өте жақсы», «қызық» и «тәп тәтті балалар».

Собеседница вспоминает, что изучение казахского было похоже на изучение многих других языков. Всегда начинаешь с алфавита, вводных фраз, грамматики, изучения актуальной лексики и использования персонализации в рассказах, а практикуешь изученное во время презентаций и бесед. Ресурсы для изучения используются самые разные, в том числе книги и сайты по грамматике. По словам Эмбер, их преподаватель приложил немало усилий, чтобы разработать материалы, соответствующие темпам языковой подготовки, как и в других языковых секциях, предлагаемых Госдепом.

Всегда полезно выучить пословицы или устойчивые словосочетания, которые помогают контекстуализировать язык и культуру, – делится советом Эмбер. – В трудных ситуациях, таких, например, как пандемия коронавируса, я часто использую казахскую фразу «көппен корген – ұлы той». Я не нахожу, что в казахском языке более трудные грамматика или спряжение глаголов, чем в других языках, но слов с латинским корнем меньше, чем я встречала в других языках.

Формирование предложений на лету по-прежнему остается для Эмбер сложной задачей. Она связывает это с различием структуры предложений, которые используются в тюркских и латинских языках: глаголы ставятся в конце предложения, а описательная информация часто предшествует существительному. Эмбер сравнивает это с умственной гимнастикой, полезной для мозга.

Один из способов, который иногда может помочь в изучении языка и который я использовала только на раннем этапе изучения казахского, заключался в том, чтобы спросить себя: что сказал бы Йода? Йода – это мой любимый персонаж из «Звездных войн», известный своим интересным для английского уха порядком слов. Например, в «Последних джедаях» он говорит: The greatest teacher failure is. («Величайший учитель – провал»). Хотя на английском мы обычно говорим: Failure is the greatest teacher («Провал – величайший учитель»). Я думаю, что порядок слов во фразе Йоды соответствует формулировке на казахском языке: «Сәтсіздік – ұлы оқутышы» или «Ұлы оқытушы – ол cәтсіздік». Ведь в казахском настоящем времени нет глагола is.

Эмбер считает, что для успешного изучения языка важно найти свой стиль обучения – ведь каждый усваивает информацию по-своему. В процессе обучения она поняла, что несколько коротких занятий в течение дня были более эффективными, чем одно длинное. Ее преподаватель казахского языка составил множество забавных, увлекательных интерактивных учебных планов, чтобы обучающиеся могли практиковать язык по-разному – через игры на скорость или же за дастарханом. В дополнение к материалам курса и домашним заданиям Эмбер слушала много новостей и песен на казахском языке, смотрела телешоу. Также, по словам атташе, очень помогает исследование своей любимой темы на языке, который вы штудируете, – например, ее чрезвычайно увлекло изучение информации о местной породе собак тазы.

Но курьезными случаями, происходившими при учении языка, я бы не хотела делиться, – улыбается Эмбер. – Произносить новые звуки на любых языках может быть сложно. А в казахском определенно много новых звуков для англоговорящих. Помимо казахского, английского и русского я еще говорю на испанском и французском, но не так активно, как до переезда в Казахстан. На вопрос, что мешает казахстанцам в овладении государственным языком, я ответить не могу. Но хочу отметить, что в ближайшие месяцы мы рады приветствовать в Казахстане американских дипломатов, говорящих по-казахски. Следите за контентом дипломатической миссии США в Казахстане в Facebook или Instagram, и вы сможете увидеть американских дипломатов, говорящих на казахском языке, например как на этом видео ко Дню благодарения.

Автор: Мария ГАЛУШКО
Источник: «Экспресс-К»